Зеркало Велеса - Страница 5

Интегралы оказались простенькими — пара производных, график от руки, — и через полчаса он уже был свободен. Сон, впрочем, все равно уже пропал, а потому оставшийся час он провел с «одноглазым другом», компьютером, в авиасимуляторе гоняясь на лихом индийском «Миг-21» за «Торнадо» и «Еврофайтерами». Напоследок он опять попытался завалить «Раптора», но «F-22» легко ушел на форсаже, а потом долбанул его ракетой откуда-то слева. Чтобы сбить американца, «двадцать первого» нужно было проапгрейдить до уровня «Бизон», но заработанных на дряхлых «Фантомах» и корявых «европейцах» очков для решительного рывка никак недоставало — лишь на топливо и ракеты.

На вторую атаку времени Андрею уже не хватило. Только переодеться, наскоро проглотить две сосиски и картофельное пюре, запить это кислым апельсиновым соком, в котором, по маминому мнению, содержалось больше всего витаминов, и — рвануть в школу.

Алгебра и начала анализа шли первым уроком. Тут же стало понятно, что вскакивать до света не имело ни малейшего смысла: проверять домашнее задание математичка не стала, тут же приступив к анализу точки перегиба. Андрей слушал вполуха, больше глядя не на доску, а на Вику Аминеву, что сидела впереди в правом ряду, через парту.

Он сам не знал, почему одноклассница стала так его притягивать. Что-то изменилось в ней в этом году. Те же длинные каштановые волосы, те же ямочки на щеках, тонкие губы, те же пронзительные голубые глаза. Но… Но ему хотелось смотреть на нее снова и снова. Смотреть, как она поправляет волосы над ухом с маленькой золотой серьгой, как улыбается, как перебирает пальцами ручку, слушая учителей.

Нередко Вика ловила его взгляд, оборачивалась, но он каждый раз успевал уткнуться носом в тетрадь или учебник, делал вид, что занят чем-то своим.

Глупо, но именно в этот год он как-то ни разу не нашел повода подойти, поговорить с ней. Предложить сходить куда-нибудь, хотя бы в кино. В прошлом году как-то естественно все получалось, нормально общались. А в этом… Две недели учебы, глаза каждый день поедом едят, а ноги к Вике не несут.

«Сегодня подойду, — решил он. — Сегодня обязательно подойду. Нет, не сегодня. Прямо после урока подойду. Все, подойду. Подойду…»

Ноги опять предательски заболели, и сильная тянущая боль внезапно скрутила живот. Настолько сильная, что он согнулся, едва не врезавшись лбом в столешницу парты. К счастью, никто этого не заметил — не то смеху было бы…

«Ничего себе… — удивился Андрей. — Это что, робость так проявляется? Не хило… Все равно подойду! Решил так решил…»

Боль, словно смиряясь пред его волей, отступила, позволила выпрямиться и перевести дыхание. Едва зазвенел звонок, Андрей, отрезая себе пути к отступлению, резко выдохнул:

— Вика, можно тебя на минуту?!

Аминева вздрогнула, вскинула ладонь к левому уху, шевельнула темными и пушистыми, как беличья кисточка, бровями.

— Ну, вот я… А что случилось?

— Ничего… — Про то, что он будет говорить, Андрей подумать не успел. — Скажи… Скажи… Ты где летом была?

— В разных местах, — пожала она плечами. — В Геленджике, на даче, на экскурсии по Золотому кольцу. Ты из-за этого меня звал? Я уж подумала, случилось что. Серьгу потеряла, или еще что-то такое…

— Не потеряла, — мотнул головой он. — Ты не беспокойся, я за ней следить буду. Хорошо?

— А-а, так ты за ней смотришь? — улыбнулась девушка. — Тогда понятно.

Андрею вдруг страшно захотелось ее поцеловать, попробовать своими губами вкус ее алых влажных губ. Настолько сильно — он даже побоялся, что мысли проявятся на лице, а потому повернулся и принялся торопливо собирать рюкзак, скидывая в него учебники и тетради.

— Так это все? — поинтересовалась Аминева.

— Нет, не все. — Задернув молнию, он кинул рюкзак на плечо, повернулся — и взгляд почему-то уперся именно в ее грудь, с силой выпирающую из-под кремовой блузки с вышивкой под воротником. Юбка плотно облегала широкие бедра. Ну, почему ему самолеты компьютерные снятся, а не Вика?! Ведь во сне он мог бы позволить себе с ней все, что угодно…

— Зверев, ты меня слышишь?

— Ну да, конечно.

— Чего ты еще хотел сказать?

— Я? — удивился Андрей. — Ах, да. Давай я твой портфель до химии отнесу, тяжелый ведь, наверное?

— Нет, не тяжелый. Я половину учебников не ношу. Зачем, если они только дома, когда уроки делаешь, нужны? То есть, — спохватилась девушка, — спасибо. Отнеси, если не трудно. Конечно. А почему ты про лето спросил?

— Любопытный я, Вика. А что, не так что-то?

— Да нормальное лето получилось! Самые дожди на даче пересидела, и никто на грядки не выгонял. А потом в Геленджик поехали… — Вслед за остальным классом они вышли из кабинета. — Ты знаешь, Андрей, я шашлыка, наверное, на всю жизнь наелась. Там на каждом перекрестке мангалы стоят. Пиво, вино и шашлыки. Мы с отцом эти шашлыки и на завтрак, и на обед, и на ужин ели. Целый месяц — одни шашлыки. Мамочки мои, если меня кто-нибудь теперь на шашлыки за город позовет, я тому всю рожу исцарапаю!

— Не буду, — пообещал Зверев. — А мы на Волге были. Отца туда в командировку посылали, он меня с собой взял. Мы там каждый день на рыбалку ходили, и на выходные ездили. Какие там щуки! А окуней я один раз за час ведро наловил. И леща вытащил, размером… ну, с твой портфель.

— Врешь ты все, Зверев, — мотнула она головой. — Не бывает таких больших лещей!

— Спорим, бывают! — обиделся Андрей.

— И на что спорить?

— Ну… Давай на поцелуй, — окончательно обнаглел он.

Но Вика на подобное предложение не обиделась, только глянула искоса и поинтересовалась: